top of page

Юлия Дмитриева

Скамандр / перси / напыщаться / настигать / воевать / любезный

ЭЛИКСИР

Вопрос стоял ребром: пить или не пить? Скамандр страсть как любил воевать и умел это делать великолепно, однако стать лучшим военачальником ему никак не удавалось – все дело было в изменчивой удаче, которая обходила его стороной, равно как и ключевые моменты сражений, а с ними и слава.

Стратег стоял посреди своего походного шатра и держал в руках миниатюрную емкость с пурпурной жидкостью. Агалеаф, которого час назад пельтасты приволокли в шатер, вручил ему сие снадобье в качестве решения мучившего его вопроса. Эликсир удачи, как назвал его слепой лекарь, должен был в одночасье изменить судьбу воителя. Однако Скамандр не очень-то доверял старику и пребывал в нерешительности.

Чуть поодаль от военачальника наблюдал за происходящим его адъютант, гоплит по имени Бизос. Этот мощный и красивый воин сейчас тоже находился в крайнем смущении. Только ему одному было известно, что в амфориске, что держал в руке стратег, был вовсе не «элексир удачи». Ради своей сестры Ианзэ, глубоко и безответно влюбленной в сурового и бесстрастного Скамандра, Бизос тайком подменил емкости – и теперь вместо обещанного снадобья его командир, сам того не ведая, готовился выпить приворотное зелье. Сложность момента, однако, была в том, что действие напитка начиналось мгновенно и обращалось на первый же образ, какой окажется перед глазами опоенного.

Именно поэтому Бизос так неотрывно следил за действиями Скамандра, судорожно сжимая в руках за спиной тканый портрет Ианзэ. Он готовился подсунуть шпалеру пред очи Скамандра, как только тот примет снадобье.

Скамандр, тем временем, решился: суровый воин глубоко вздохнул, зажмурился и осушил амфориск одним глотком. В этот же момент Бизос кинулся к нему с портретом в руках.

И тут случилось совершенно непредвиденное. Бизос, видно, слишком поторопился, нога его, зацепившись за настил, подвернулась, и, падая, гоплит обронил картину на угли жаровни, а сам оказался прямо у ног военачальника ровно в тот момент, когда последний, наконец, открыл глаза.

Скамандр ошалело посмотрел сверху вниз на адъютанта, одновременно и узнавая, и не узнавая его. Он помотал головой, сосредоточил взгляд и прищурился, почувствовав одновременно и неожиданно, что огонь жаровни будто отогревает что-то и внутри него самого, и что все фибры его антрацитовой души прямо-таки напыщаются теплой янтарной нежностью к молодому человеку у его ног. Бизос, чуя недоброе, тихонько попятился на четвереньках к выходу из шатра.

– О, постой, Бизос, не отдаляйся! – вспомнил Скамандр имя красавца.

Бизос в ужасе охнул, вскочил и попытался выбежать наружу, но сбил прислоненный к опоре гоплон и замешкался. Скамандр же одним порывистым прыжком настиг предмет своего скороспелого обожания. Пухлые губы его расплылись в блаженной улыбке, в уголке которой многообещающе блеснула капля слюны. Глаза стратега полыхали страстью и несогласованно подергивались, а руки как-то вдруг сами собой поднялись, улеглись на бизосовы перси и любовно их сдавили.

– Любезный мой Бизос, Бизосонька, Бизюююююша! – сдавленно прошелестел одними губами Скамандр.

– Ох ты ж, бешеные суслики! Мамочки!!! – заорал Бизос, рванулся из рук военачальника и опрометью бросился из шатра.

Илл. Дж. Б. Тьеполо. Увод Брисеиды

bottom of page