Дмитрий Калинин
цифровизация/ перспектива/ раболепие/ поршень/ двигатель/ попугайчик
***
— Циф-фровизация! Циф-фровизация! — мерзко орала Нинкина корелла. — Циф-фровизация!
Этот драный попугайчик до печёнок достал Олега. Он схватил было скомканные джинсы, собираясь швырнуть ими в невыносимую птицу, но пересилил свой порыв. Встав с кровати, Олег подчёркнуто спокойно накрыл клетку пледом.
— Спи! — буркнул он и, чуть помедлив, процедил сквозь зубы: — С-сука! Где ты слов-то таких набрался, петух тропический!
Голова болела нещадно. Спотыкаясь о батарею винных бутылок, Олег прошаркал в кухню, где долго пил воду из-под крана. Вода была вонючая и ржавая, но ему было не до того.
— Оле… — донёсся из комнаты хриплый женский голос. — Олеж…
Олег сполоснул опухшую физиономию, пару раз протёр рукой глаза и заглянул в комнату. В углу на грязном матрасе лежала Нинка, свернувшаяся в позе эмбриона. «Какая же ты страшная с бодуна, мать, ну натуральная шлёндра!» — с отвращением подумал Олег.
— Чё? — бесцветно поинтересовался он у своей сожительницы. — Вставай, коза. Жрать хочу.
— Да пшёл ты на х! — огрызнулась та.
— Ну и лежи себе, мерзота, огрызок человеческий, — ругнулся в ответ Олег и заткнул уши, чтобы не выслушивать пространный Нинкин мат.
Перспектива грядущего дня была понятна. На работу Олег, конечно, не пойдёт. Не потому, что вместо головы сейчас ведро с помоями, а потому, что, блин, как же всё достало! Ну доколе?! Доколе можно изображать раболепие перед тупым Семён Петровичем, который и шефом-то стал только благодаря своему дядьке! Да пусть увольняет нах! Да пускай!.. Не на того напал, выродок гноявый!
Впрочем, на работу Олег в тот день всё же явился: за расчётом. Будучи грубо, унизительно послан Семён Петровичем в такие места, откуда настоящему мужику возврата быть не может, Олег окончательно рассвирепел. Он очень плохо помнил всё, что дальше происходило. Только когда поршень от колбасного шприца вконец заклинило, до Олега наконец дошло, что его шеф уже перестал визжать и лишь пускает розоватую пену изо рта. Обрубок изуродованной руки, от которого даже заклинило двигатель, заставил Олега сблевать и матюгнуться.
Следующей ночью, почти под утро, за ним пришли. Нинку застрелили тут же в прихожей, а с самим Олегом возились долго и профессионально — он даже успел застать краешек последнего в своей жизни рассвета.
(изображение: Вася Ложкин)