top of page

Дмитрий Борец

термин / бриллиант / существенный / атаковать / концепция / искажение

ЗНАНИЕ-СИЛА

 

Когда студенты, в очередной раз посмотрев на часы, и дождавшись-таки пятнадцатиминутного опоздания преподавателя, после которого, согласно негласному правилу, можно было покидать аудиторию, и с чистой совестью отправляться пить пиво в заведение с романтическим названием «Весна», уже начали убирать тетрадки в сумки, высокая деревянная, а по сему – очень тяжелая дверь огромной амфитеатрободобной аудитории с ощутимой натугой отворилась, и вошел некто. Некто, к слову, был совсем не тот, кого студенты ожидали увидеть. Лекцию по линейной алгебре должна была читать Гайяне Суреновна Терентьева, у которой огромный старомодный пучок волос на затылке уравновешивался чудовищных размеров грудью, которая (грудь) всегда первая вплывала в аудиторию; но даже прежде того в помещение просачивался запах ее духов. Лавандовый этот запах сигнализировал о приближении своего носителя задолго до появления самого носителя; он атаковал рецепторы сотрудников, учеников и редких случайных гостей ВУЗа из-за угла, просачивался по вентиляционным стоякам на два этажа вверх, и имел свойство придавать всем блюдам в университетской столовой вкус лаванды, из-за чего повара стали готовить спустя рукава. Впрочем, они и до зачисления Гайяне Суреновны в преподавательский состав не особенно старались.

Итак, некто. Некто был одет неброско, в полном соответствии со статусом преподавателя провинциального, некогда престижного ВУЗа, по состоянию которого можно было понять всё или почти всё о невеселом положении дел в академическом образовании страны: чёрная шляпа, похожая на ту, в которой товарищ Суслов некогда облобызал товарища Хоннекера, бежевое поношенное пальто, висевшее на довольно сутулой фигуре хозяине как-то мешковато, давно не глаженные брюки, короткие настолько, что демонстрировали не только носки, но и худые, бледные, умеренно волосатые ноги; гульфик брюк был испачкан мелом, что косвенно, хотя и не со стопроцентной вероятностью, свидетельствовало о том, что некто имеет обыкновение мыть руки после посещения туалета, а не до, что делало его несколько более рукопожатным. В руках некто нес – нет, не портфель, а холщовую сумку-авоську с репродукцией левой части триптиха Босха «Искушение святого Антония».

 

Несмотря на то, что некто, как уже было сказано, совсем не походил на лавандовую королеву, студенты сразу поняли, что это – преподаватель, и встретили его появление отчетливо слышимым вздохом разочарования, многократно усиленным превосходной акустикой помещения.

Преподаватель окинул глазами студентов и сказал тихим, довольно высоким голосом: “Здравствуйте. Откройте тетради, и запишите что-нибудь”. Студенты достали тетради и недоуменно переглянулись. Затем преподаватель, поднявшись на кафедру, снял шляпу, положил ее в сумку, и не снимая пальто и не выпуская из руки апокалиптическую авоську, взял мел, повернулся спиной к студентам, и нарисовал большой, в полдоски, круг, в который вписал пятиугольник, положил мел в карман, сделал шаг назад, и, по-прежнему стоя спиной к аудитории и глядя на свой рисунок, начал говорить неожиданным басом с уверенной опорой на диафрагму.

— оммм при некоторых удачно выбранных преобразованиях вид квадратичной формы делет мафтеах айин можно существенно упростить любая квадратичная форма с помощью невырожденного линейного преобразования переменных пех кокхав дерекх может быть приведена к каноническому виду в терминах…

Стены аудитории едва заметно вздрогнули, а доска покрылась волнистой рябью, исходившей из центра пятиугольника. Преподаватель продолжал:

— ...в концепции эн-мерного пространства гиперповерхностью второго порядка называется множество всех точек эн-мерного пространства удовлетворяющих уравнению миквамс хамшмаат тхавеша замена переменных может быть интерпретирована как замена естественного базиса лафтивах ат хахалл кади лоркива...

Преподаватель вынул из кармана мел и, с хрустом разжевав его, проглотил. В центре доски возникла аккуратная брешь пространства-времени, и начала потихоньку засасывать в себя прилежащую к доске часть пространства (и, конечно же, неотделимого от него времени). Преподаватель обернулся на аудиторию, пожал плечами, шагнул в провал и исчез. Студенты, сидевшие на первом ряду, успели ощутить запах лаванды, донесшийся из пространственно-временной дыры, прежде, чем их всех сплющило колоссальным искажением локального гравитационного поля.

Из того, что следователи впоследствии нашли на месте бывшей аудитории, стоит отметить небольшие бриллианты, по форме напоминавшие карандашные грифели, и тетради, в которых было записано одно и то же слово, одним и тем же почерком, но во всех тетрадях – на разных языках.

bottom of page