"Устойчивость" превратится в "антинеустойчивость" — в явления и процессы, которые не просто не хрупки или невосприимчивы к ударам, но и обладают чем-то большим, поскольку извлекают из ударов пользу и выигрывают от непостоянства. 

 

"Целенаправленность" превратится в "движение к антинепоставленной цели", поход "туда, не знаю куда" (правда, при этом, знаю, зачем).  

 

Если вдуматься, нет груза более тяжёлого и удручающего, чем серьёзность. Всё в этом мире настолько чудовищно “серьёзно”, что мамочки. (Это было законченное предложение, такой сентенсоид). 

И вот магический трюк. 

​

Стóит — "не будучи" кулинаром — вооружиться вот этим анти-не-подходом, взять в руки сотейники, сковородки, и руководствоваться воображением, а не рецептами, как получаются неземные яства, приводящие в восторг друзей. 

 

Стóит позволить себе взять в руки кисть и краски — и вот ты антинехудожник. 

 

Гитару или уд — и вот ты антинемузыкант...

 

Антинехудожником, безусловно, быть проще, чем антинеповаром: создаваемые артефакты, как и любой результат труда или вдохновения, обладают единственным свойством — эквивалентностью себе, и не нуждаются в оценке "специалистов" извне, в отличие от вкусной еды, которая обязана быть вкусной не только с точки зрения повара. 

 

Но, думается, любой антинемыслитель согласится с тем, что гораздо приятнее, если дело собственных рук радует не только тебя самого. Так что тут уместно сказать что-то про антинеответственный подход к собственным проявлениям вовне, но хочется сказать немного про другое.  

 

Про радость неопосредованного творчества (то есть про делание при отсутствии необходимости соотносить сделанное с тем, что скажут современные инкарнации княгини Марьи Алексевны).   

 

Про то, что никогда нельзя говорить "я не могу",— ведь вместо этого есть фраза "я пока не умею".